Кровь и Железо - Страница 5

Доступ к книге ограничен фрагменом по требованию правообладателя.

«Большинство людей от побоев сразу плывут, но кое-кто, наоборот, ожесточается. Никогда бы не подумал, что этот слизняк способен на твердость. Однако жизнь полна сюрпризов».

Реус сплюнул кровью на стол.

— Ты зашел слишком далеко, Глокта, о да, слишком далеко! Торговцы шелком — уважаемая гильдия, они пользуются влиянием! И не станут мириться с подобным! Я известный человек! Быть может, прямо сейчас моя жена пишет прошение королю, дабы он выслушал мое дело!

— Ах да, твоя жена… — Глокта печально улыбнулся. — Твоя жена очень красивая женщина. Красивая и молодая. Боюсь, слишком молодая для тебя. Боюсь, она с радостью воспользовалась удобным случаем, чтобы избавиться от такого муженька. Боюсь, она сама, лично передала нам на изучение твои счета. Все до единого.

Лицо Реуса побледнело.

— Мы их внимательно просмотрели. — Глокта кивнул на воображаемую стопку бумаг слева от себя. — Затем сверились со счетами, хранящимися в казначействе. — Он показал на другую стопку справа. — И представь себе наше удивление, когда мы обнаружили, что цифры-то не сходятся. А ведь были еще ночные визиты твоих служащих на некие склады в старом квартале, небольшие незарегистрированные суда, определенные выплаты должностным лицам, подделанная документация… Нужно ли продолжать? — спросил Глокта, с глубочайшим неодобрением покачивая головой.

Толстяк сглотнул и облизал губы.

Перед пленником стояла чернильница с пером, и лежал лист бумаги с признанием вины, записанным во всех подробностях красивым, четким почерком Инея. Оставалось только подписать.

«Все. Сейчас он будет мой».

— Сознайся, Реус, — вкрадчиво прошептал Глокта, — и положи безболезненный конец сему прискорбному делу. Сознайся и назови своих сообщников; мы все равно уже знаем, кто они. Так будет легче для всех нас. Я не хочу причинять тебе боль, поверь, это не доставит мне никакого удовольствия. — «Мне его уже ничто не доставит». — Сознайся. Сознайся, и тебе сохранят жизнь. Ссылка в Инглию вовсе не так плоха, как про нее говорят. Ты будешь продолжать наслаждаться жизнью и честно трудиться на благо своего короля. Сознайся!

Реус сидел, уставившись в пол, и трогал языком свой зуб. Откинувшись на спинку стула, Глокта вздохнул.

— Или не сознавайся, — продолжал он, — и тогда я вернусь сюда со своими инструментами.

Иней выдвинулся вперед, и его массивная тень упала на лицо толстяка.

— Тело найдут в воде возле доков, — нежно шептал Глокта, — раздутое от морской воды и страшно изувеченное. Опознать его не будет никакой возможности.

«Он готов заговорить. Он созрел и вот-вот лопнет».

— Были увечья нанесены до или после смерти? — отстранение задал он вопрос, адресуя его в потолок. — Был ли таинственный усопший мужчиной или то была женщина? Кто сможет сказать? — Глокта пожал плечами.

Раздался резкий стук в дверь. Лицо Реуса дернулось вверх, преисполненное новой надежды.

«Только не сейчас, черт возьми!»

Иней подошел к двери и приоткрыл ее. Из-за двери что-то сказали. Потом она закрылась, и Иней нагнулся, чтобы прошептать Глокте на ухо:

— Эфо Шекуфор.

Из косноязычного бормотания Глокта понял, что за дверью ждет Секутор.

«Уже?»

Глокта улыбнулся и кивнул, словно услышал хорошие новости.

Лицо Реуса помрачнело.

«Этот человек так ловко утаивал свои товары, почему же он не способен сейчас утаить свои эмоции? — Но Глокта сам знал ответ на свой вопрос. — Трудно оставаться спокойным, когда ты напуган, беспомощен, одинок и отдан на милость людей, не ведающих жалости. Кому, как не мне, это известно?»

Он вздохнул и самым утомленным тоном, какой только мог изобразить, спросил:

— Желаешь ли ты сознаться?

— Нет!

Свиные глазки пленника вновь наполнились решимостью. Он ответил на взгляд Глокты прямым взором и теперь сидел молча, настороженно, щупая языком зуб.

«Неожиданно. Очень неожиданно. Но, с другой стороны, мы ведь только начали».

— Что, Реус, зуб беспокоит? — Глокта знал о зубах все. Над его собственным ртом в свое время поработали лучшие мастера. Или худшие — это уж с какой стороны посмотреть. — Похоже, сейчас мне придется покинуть тебя на время, но пока меня не будет, я поразмыслю над твоим зубом. Очень серьезно обдумаю, что с ним можно сделать. — Он взял свою трость. — И мне бы хотелось, чтобы ты, в свою очередь, подумал обо мне, думающем о твоем зубе. А еще серьезнее ты должен подумать о своем признании. — Глокта с трудом поднялся на ноги, расправляя ноющую ногу. — Вместе с тем мне кажется, что самые обычные побои также пойдут тебе на пользу, поэтому я оставлю тебя на полчасика в компании практика Инея.

От неожиданности рот Реуса округлился. Альбинос поднял стул и вместе с толстяком неспешно развернул его к стене.

— Несомненно, Иней — самый лучший из всех, кто у нас имеется для дел подобного рода.

Иней вынул пару потрепанных кожаных перчаток и принялся аккуратно натягивать их на большие белые руки, палец за пальцем.

— Ты ведь всегда предпочитал только лучшее, не так ли, Реус? — договорил Глокта и направился к двери.

— Подожди, Глокта! — взвыл Реус через плечо. — Подожди, я…

Практик Иней накрыл рот толстяка рукой в перчатке и поднес палец к своей маске.

— Тф-ф-ф! — прошипел он. Дверь со щелчком закрылась.

Секутор ждал в коридоре. Он стоял, опираясь одной ногой о стену, насвистывал под своей маской что-то неопределенное и время от времени проводил рукой по длинным прядям волос. Увидев Глокту, Секутор выпрямился и слегка поклонился. Глаза его улыбались.